Фидель Залилов

Подробности

Опубликовано 26.11.2013 03:46

Просмотров: 6905

- Как давно ты занимаешься туризмом?

Залилов Фидель (далее - З.Ф.) Да уж больше десяти лет уже точно.

- Наверное, не обошлось без типичной истории с турклубами, которая переросла в более серьезные увлечения?

З.Ф. Точно. Но в турклубе ты перерастаешь. Ты либо занимаешься, либо не занимаешься. Есть люди, которые приходят в турклуб, занимаются, а потом у них проходит период юношеского интереса, появляются другие интересы и они бросают… Это, как правило, с молодыми бывает, кто рано приходит, лет в 10 - 12. Они годам к 20 вязнут во всем этом, им надоедает.

- То есть у тебя началось это позже?

З.Ф. Я где-то лет с 15-16 лет начал. Да и то, я не сказал бы, что у меня сейчас такое рвение, как раньше. Я все равно как бы перегорел отчасти… в походы уже давно не ходил, года два, наверное. Но на соревнования постоянно езжу.

- В каком клубе ты занимался?

З.Ф. Клуб им. Валерия Нассонова.

- Самый, так скажем, знаменитый у нас в Уфе.

З.Ф. Спелеоклуб – да, самый сильный. У нас в принципе больше нет спелеоклубов или клубов, направленных в спелеотематику.

- У тебя сразу была цель по пещерам ходить, или случайно с друзьями попал?

З.Ф. Вначале я вообще поехал в поход на 2 недели, думая, что это просто поход. Я даже не знал, что это спелеопоход, что пещеры какие-то там будут. Вернее, спелеолагерь. Ну, и там пещеры… «О! Здорово! Пещеры даже!», - я тогда подумал. И все. Я потом как-то и завис там в клубе. Тогда все равно было, т.е. не конкретно пещеры интересовали, а просто жизнь, суета эта. Это мог бы быть также и водный клуб или горный клуб, но получилось, что спелео. Сейчас все уже прошел, все что можно.

- Все, что есть у нас в Башкирии, или все, что было интересно?

З.Ф. В Башкирии, и не только. И другие походы были. Просто сейчас уже более интересны другие сферы. В спелео, конечно, тоже еще много осталось… Там сейчас какая цель может быть в спелео – это попасть в лидирующие команды - украинскую или московскую. Это 2 команды, которые занимаются конкретными исследованиями. Например, Вороньей – глубочайшей пещеры.

- А сам в Вороньей не был еще?

З.Ф. Нет. Из пещер у меня самая крупная это Напра. В Абхазии есть такая пещера. А по категории сложности… Есть как бы шесть категорий сложности, вернее, официально - пять категорий сложности пещер, но есть неофициальные - это «шестерки» – например, как Воронья, Снежная, и еще несколько. Их пять или шесть пещер в мире шестой категории сложности. У меня сейчас Напра – это «пятерка».

- Т.е. «шестерка» - это неофициальная категория получается?

З.Ф. Там как-то спорно. Сейчас не знаю, на каком она уровне. Была раньше официально «шестерка», потом ее убрали. Потом вроде опять она официально появилась. Надо уточнять информацию…

- Для сравнения, сколько глубина Вороньей и сколько глубина Напры, или категория меряется не только глубиной?

З.Ф. Нет, не только глубиной. Для сравнения – Воронья – 2 километра, Напра – километр. Но по прохождению многие говорят, что Напра намного сложнее, чем Воронья. Одно дело, когда ты сто метров вертикали проходишь в полном завале, между завалами и между камнями проникаешь, которые образовались после разрушения пещеры, при этом ты транспортируешь с собой все снаряжение, оборудование в лагерь ниже, т.е. палатки, веревки которые там нужны. Или Воронья, у которой колодцы по 100 метров, и по прохождению она легкая. У нее шестая категория только потому, что она самая глубокая.

- В Европе или в мире?

З.Ф. Воронья – в мире самая глубокая.

- А наши местные спелеоместа намного они отличаются, так скажем по колориту, по красоте, по впечатлению, от того, что есть на Кавказе, в Абхазии?

З.Ф. Намного. У нас все разное, во-первых, породы разные у пещер и масштабы несоизмеримые. Что типично для кавказских пещер – это шахта просто вертикальная. Есть такой хребет Алек на Кавказе, там очень много пещер в одном районе. Там есть 500 метров, 400 метров, 150 метров глубиной. И они, как правило, все вертикальные. И они все идут уступ, уступ, уступ… Т.е. 30-50 метров прошел, затем уступ и т.д. А у нас в Башкирии таких вертикалей нет, потому что горы маленькие. У нас самая глубокая пещера - 144 метра амплитуда.

- Это какая?

З.Ф. Кутук 4 в Мелеузовском районе. Она вообще не имеет ни одного колодца. Это просто наклонная пещера вниз идет. У нее большая входная воронка, метров 10-15, а дальше просто наклонная. Т.е. ее любой ребенок может пройти. Сложности как таковой нет. Ну и остальные пещеры, где есть вертикали, которые в спортивном плане интерес вызывают, они тоже имеют на входе небольшой колодец какой-то, а потом от него горизонтали уже пошли.

- А у нас какая самая сложная пещера, из тех, что близко находятся? Т.е. что могут люди попробовать, не выезжая за пределы ближнего Урала, и какая там категория сложности?

З.Ф. У нас – категория 3Б. Но если сравнить нашу 3Б и кавказскую 3Б, то это абсолютно разные пещеры. Наша будет, допустим Пропащая Яма, у которой входной колодец 90 метров, и по низу ходов там километра на 3-4. А на Кавказе это будет 300-400 метровая пещера глубиной, которая с возможностью паводка может быть, или завала. Т.е. кавказские пещеры, они чем опасны, - если в сезон дождей попал, или просто попал в дождь, допустим в августе, то там склоны большие, горы большие, а пещера, как правило, находится рядом с дном. Вся вода со склонов по микрощелям попадает в эту пещеру. И есть прикол: если вы находитесь в пещере и слышите звук, приближающегося поезда, то это вовсе не поезд, а внезапный паводок.

- Скажи, занимаясь здесь у нас реально сделать большой шаг в спелеотехнике, или обязательно нужны выезды?

З.Ф. Это смотря чего хочет добиться человек… Если он хочет набраться спортивного опыта, для дальнейшего прохождения, допустим, кавказских пещер, т.е. не просто прохождения, а быстрого прохождения, чтобы никого не тормозить, то в принципе вполне хватит. Т.е. та же Пропащая Яма, там можно от души так потаскаться с вещами.

- А сколько дней обычно занимает поход в пещеру? Временной фактор при оценке прохождения учитывается?

З.Ф. Нет такого конкретного, чтобы прямо на время. Спортивное прохождение пещеры – имеется в виду просто покорение маршрута, как у альпинистов, не временной он, в общем. Да и по дням все очень по-разному, зависит от многих факторов: маршрута, сложности, даже заброски.

- А в горы как тебя потом потянуло? Я видел твои фотографии, там гора Белуха и т.д.

З.Ф. В горы… Коля Лазарев как-то раз ходил в пеше-горный поход на Алтай. Они вокруг Белухи там просто ходили, а потом вернулся оттуда и предложил мне: “Поехали!”,- говорит. Ну, и поехали.

- Это была первая поездка в большие горы?

З.Ф. До этого я был на Кавказе, но там высоты, конечно, были не те. Мы находились в районе, где высоты около трех тысяч. А родилось все это… Мы поехали довольно безбашенно и могло закончиться весьма плачевно. Такие походы, наверное, и заканчиваются плачевно. Но это я только после осознал все.

- Почему?

З.Ф. В смысле, что горная подготовка - она специфическая. Много моментов, которые я просто не знал. Именно по способу прохождения, какие опасности там могут быть. То что район изученный и многолюдный, это вот подфартило. А так, я думаю, именно такие походы они и заканчиваются трагически. Когда люди неподготовленные в информационном плане…

- Т.е. вы были подготовлены только эмоционально?

З.Ф. Нет, мы знали, допустим, техническую часть, снаряжение, как пройти. А там кроме этого очень много моментов. Например, как тот же ледобур закрутить куда-то, т.е. практическая часть, которой мы не пользовались. Какой лед там бывает, куда завязаться можно, куда нельзя. Какие шапки там могут упасть. Где там лавиноопасно, где не лавиноопасно. А перед нами как раз за неделю шла группа белорусская… Шли-шли, у них, похоже, тоже опыта не было. Они поставили лагерь в ущелье. И там склон рядом, а на склоне шапка ледовая большая. Ну и ночью смыло их лагерь просто. Завалило. Там даже не лавина была, а просто сход вот этой снежной шапки. Там такие глыбы, размером с полкиоска. Мы по этому плато потом шли,там уже нашли часть группы, часть не нашли. Бесполезно - слой льда до нескольких метров. Тоже вот от неопытности. Поставили лагерь. Ветра нет, хорошо, тепло. А сверху такие «дуры» висят…

- А на уровне регистрации в местном МЧС, вы все это проходите? Приезжаете, на месте регистрируетесь?

З.Ф. В спелеопоходах все официально. У нас есть официальныедокументы на уровне Госкомспорта, всякие печати, штампы. Потому что даже на Кавказе останавливают, там же ходят всякие боевики… и вообще там у них регистрация еще нужна. А тут бумажку показываешь и все – это официальный документ. Там написано, что такие-то люди, такое-то снаряжение.

- А вот с этим походом не так у вас все было?

З.Ф. Да. Мы не заявлялись там. Мы регистрировались, что такие-то, пошли туда-то, вернемся тогда-то, т.е. это нормально. Если потеряешься, хоть будут знать, кого искать, сколько человек. А когда с маршрута сходишь, звонишь – «Мы сошли с маршрута». Не факт, конечно, что если ты не позвонишь, то они пойдут тебя искать, но хотя бы они будут знать, что вроде есть еще там люди такие.

Веселое путешествие. И вы вдвоем тогда пошли?

З.Ф. Да. Но, то что вдвоем, это ерунда… Там много людей ходит.

- А в плане снаряги.

З.Ф. А что, снаряга… Там одна веревка, ледобуры, ледорубы, кошки…

Все так ходят Белуху, или вы так в модном нынче альпийском стиле пошли?

З.Ф. Все. Одну, максимум две веревки берут. Больше зачем? Это в пещеру, если на километр идешь, то ты должен полтора километра с собой веревки взять. Потому что все надо повесить. А тут ты поднялся, второго поднял, обратно также спускаешься – спустился, сдернул, спустился, сдернул. В общем, по этапам спускаешься.

- Насколько удачно у вас получилось в плане времени?

З.Ф. Очень удачно получилось. Нам повезло, что, во-первых, мы практически там ничего не делали. Мы упали на «хвост». Там шла команда москвичей, вела каких-то там клиентов. И мы за ними шли. Повезло еще с погодой: только мы пришли там были дожди какие-то, туманы. Пришли к Аккемскому озеру, с Белухи там вода вытекает и большое озеро. Ну, и там пасмурно, дымки нет, Белуху не видно, т.е. в горах делать нечего. Мы решили, что ладно - пойдем дальше, дойдем до снегов, а там посмотрим. Дошли до снега, там стоят лагеря, все ждут погоды. Кто-то неделю уже живет на этих стоянках, чтобы погоду застать. А мы пришли, ну… ладно… пасмурно и пасмурно. Легли спать. Утром встаем - солнце. Собрались и пошли. Т.е. мы вообще не ждали солнца. И как раз вся толпа, которая ждала, все пошли.

- Поэтому получилось удобно, что многолюдно и удобно с точки зрения, что кто-то рядом?

З.Ф. То, что многолюдно – не очень удобно. Было бы лучше, чтобы кто-то просто прошел, все повесил бы. А мы за ними пошли. А так там очереди получились... Реально, где-то в горах висят веревки на склоне, люди в очереди стоят. Кто-то подходит, спрашивает – «Кто крайний?». Так и было! Кто-то там не дожидался, какие-то альпинисты полезли сами, рядом. Но и это не быстрее было.

- И больше в такого рода походы ты не ходил?

З.Ф. На Эльбрус ходил. Там вообще безбашенно получилось, потому что решили быстро-быстро его пройти, чтобы успеть еще на море скататься. В итоге это «быстро-быстро» обошлось горной болезнью у большей половины группы. В группе из 8 человек только 3 человека дошли до вершины, остальные все, в том числе и я, свалились с головными болями и прочими прелестями «горняшки»...

- Именно из-за акклиматизации или быстрый перепад высот?

З.Ф. Акклиматизация. Не то чтобы физическая неподготовленность или техническая, а просто акклиматизация.

- Вот вы приехали, и через сколько дней пошли?

З.Ф. На второй или на третий день. Мы приехали, сходили на Чегет, это вот день получается, потом доехали до Бочек, там переночевали… Да, два или три дня в общем, и потом пошли, но этого естественно не хватило. У нас в итоге поднялся вот Коля Лазарев, но он поднялся «на автопилоте». Потому что поднимался быстрее, чем потом спустился, настолько был в ауте… Поднимался он 5 часов, спускался 6 часов, потому что сто метров пройдет, 20 минут сидит, в себя приходит… И двое поднялись на ратраке, заехали туда с какими-то иностранцами, отдали по 100 баксов… Он их довольно высоко поднял, и они оттуда, все проклиная, спускались…

- Летом ездили?

З.Ф. Да, в августе. На Эльбрусе, теоретически, никакой подготовки не нужно. Там рядом с нами стоял какой-то молодой турклуб местный. Ходили в кожаных куртках, в ботинках городских, в джинсах… они жили там почти две недели, на четырех тысячах. И для них на верх сходить, это вообще просто, по перепаду уже не чувствуется совсем, т.к. они там долго жили… И пока каждый из нас одевался, как капуста, он там одел на себя толстовочку, винд-блок, трикошки там, и бегом на верх…

- В общем, после таких походов ты был готов к работе спасателем, получилось совмещать любимое дело и работу, да?

З.Ф. Сейчас – да. Я спасателем давно хотел стать. У меня хороший знакомый устроился туда и начал рассказывать, что там соревнования… Сама работа-то… ну, работа как работа. Такого интереса особо не вызывала. Ну, не то чтобы не интересно, а я знал, что это такое. А вот именно соревнования… У меня в свое время были с армией проблемы, поэтому не мог устроится туда, а сейчас все, 27 лет исполнилось – прямиком туда.

- А до этого времени тоже в этой области работал?

З.Ф. На высотке работал. В промальпе конкретно. Пытался еще там чего-то одно, другое делать, но… Зимой денег не заработаешь, а потом сезон – и на высотку опять.

- Набирать группы, водить куда-либо не пробовал?

З.Ф. Пробовал. Я в школе водил, когда в колледже учился. В пещеры водил. В наши, которые близко. В Чебаевку, в Никольскую. И деньги небольшие, и ответственность большая. Дети они же такие… Тогда был такой бум, многие водили школьников.

- Горные походы, спелеомаршруты, что еще? Лыжные походы?

З.Ф. Походов конкретных не было. А вообще на лыжах зимой постоянно езжу. В Аджигардак, или просто по лесу.

- Расскажи про соревнования. Как ты попадаешь туда? Просто слышишь, едешь, участвуешь, или как-то по-другому происходит?

З.Ф. Изначально были свои соревнования по технике спелеотуризма. Потом в «пешку» я как-то случайно попал. Нужно было выставить команду от района. С нескольких клубов собрали народ, для галочки выступили и первое место заняли. Потом пешеходники, которые у нас спортсмены городские, меня позвали на республиканские соревнования, потом на Россию с ними выступили. Вроде как в «пешку» влился… А там где «пешка» там и горные тоже. Потом на горные соревнования съездил несколько раз.

- А затем уже соревнования по промальпу появились?

З.Ф. Да, по промальпу я чуть ли не один из первых узнал об этих соревнованиях, что они будут. Потому что с директором Профсервиса - Светланой Черкасовой – мы вместе занимались в спелеоклубе. Они с мужем, Игорем Вершининым, организовали этот Профсервис. Потом она звонит и спрашивает – «Будешь участвовать?». Я говорю «Конечно!». И вот они нагнали туда спасателей специально для участия, с клубов народ выступил, потом просто с контор, которые высотками занимаются. Выступили, нормально.

- Как ты тогда выступил?

З.Ф. Первое место занял.

- Вообще относительно призового фонда всех этих соревнований, это все-таки больше улыбку вызывает или уважение?

З.Ф. Смотря, какие соревнования. Если по промальпу, то там всё серьезно. Ну, конечно, смотря с чем сравнивать. Если с соревнованиями по большому теннису, то, конечно, улыбку вызывает.

- На уровне, например, Башкирии.

З.Ф. Если взять спелео-соревнования, то там призовой фонд нулевой. Деньги выделяются государством только на кубки, медали, грамоты, и на проезд иногда командам. Призы очень редко.

- А если промальп взять. Несмотря на то, что техника в принципе одна и та же, одни и те же люди участвуют, это уже коммерческие соревнования?

З.Ф. Нет… можно и в спелео-соревнованиях найти спонсора, но этим кто-то должен заниматься, причем человек, который действительно может этим заниматься, т.е. уговорить людей и т.д. А в промальпе Светлана вот занялась, нашла спонсоров довольно немало. Там на баннер смотришь – много компаний.

- Вообще наш Профсервис, он один из лучших в стране?

З.Ф. Тут я, честно говоря, не знаю. Т.е. я не могу оценить качество их обучения, потому что то, что они рассказывают, я уже давно знаю из практики и о многом могу поспорить с любым инструктором. Но это понимаешь, с моей точки зрения. Говорят, что да, одни из лучших, потому что у них практики очень много, оттуда реальные люди выходят, которые что-то умеют. Они могут реально спасти человека на веревке, они могут в экстремальной ситуации что-то сделать. В смысле не только с пострадавшим, а сами, т.е. сам как-нибудь перевернется, если там какое-то ЧП будет на веревке, он может выйти из этого ЧП. В этом отношении в Профсервисе все отлично.

- А что касается твоей сегодняшней работы – спасателя. Туда приходят только люди, имеющие какой-то опыт, или туда может попасть человек абсолютно без всякой подготовки?

З.Ф. Да, может. Абсолютно всех берем.

- Т.е. всему научат?

З.Ф. Да. Как правило, так просто туда не берут, но теоретически туда можно попасть. Сейчас вот мы с соревнований приехали, нам дали еще вакансии.

- Что за соревнования?

З.Ф. Сейчас был чемпионат России по многоборью спасателей. Это самые высшие соревнования... Полное название – XIII Международный открытый чемпионат МЧС России по многоборью поисково-спасательных формирований. Т.е. там были еще команды с Германии, Польши, Белоруссии, Казахстана, Азербайджана и т.д. Но они слабые по сравнению с российскими командами.

- Сколько всего команд приехало?

З.Ф. 32 команды. Здесь, как правило, команды от регионов присутствуют, т.е. у нас Приволжский регион – это одна команда.

- Какое место вы заняли?

З.Ф. Второе. Первое занял Ставрополь. Они четырехкратные чемпионы России. В команде 6 мастеров спорта по скалолазанию. Серьезные ребята.

- В чем заключаются соревнования, какие там дисциплины?

З.Ф. Официально соревнования называются пятиборье спасателей. В смысле это вид спорта такой. Сейчас в России 65-70 мастеров спорта. Т.е. это официальный вид спорта, по нему есть разряды и т.д. Там есть пять видов: три вида это фактически по которым соревнуются команды, а два вида, это кросс и комплесно-силовое упражнение на перекладине. Три вида – это «Поисково-спасательные работы в условиях природной среды», «Поисково-спасательные работы на акватории», «Поисково-спасательные работы в условиях чрезвычайных ситуаций техногенного характера». «Сухие» виды склоняются к тому, что есть какой-то пострадавший и его нужно спасти. Каждый этап из этих состоит еще из отдельных этапов. Т.е. «природка» - это 4 этапа скалы, т.е. 4 дистанции на скале с отдельными стартами, там, например, висит пострадавший, его нужно спасти, протащить, вынести, спустить...

- Т.е. получается что такие соревнования проходят в таких местах, где есть соответствующий рельеф?

З.Ф. Нет. Здесь как было: жили мы все на поляне, на Грушинской, где фестиваль проходит. В непосредственной близости от нас проходили только кросс - побегали прямо на поляне 3 километра, и «водолазка» - водолазные работы в акватории рядом. Остальные виды, допустим скалы, были в 50 километрах от поляны, «техногенка» - в 60 километрах.

- Насколько важно и важно ли значение ОФП во всем этом деле. Т.е. есть такое, что люди, которые действительно занимаются спортом, ведут здоровый образ жизни, имеют больше шансов выиграть, чем люди, которые делают это только на опыте?

З.Ф. Естественно, если здоровый человек, то у него больше шансов, но должно быть соотношение какое-то.

- Да, какое соотношение, 50 на 50 или лучше быть спортсменом, и потом тебя всему научат, или лучше быть «технарем» и знать всю снарягу, а все остальное придет со временем?

З.Ф. На собственном опыте, например по веревкам, у нас есть вот спелеотехника, я знаю точно, что за счет «физики» там очень мало народу выигрывает. Т.е. я вот себя далеко не считаю физически сильно развитым человеком, но, как правило, очень много выигрывал людей, которые технически тоже подготовлены, а физически на порядок выше, т.е. разные марафонцы, которые выступали и т.д. Потому что физической работы не то чтобы очень мало, а немного, т.е. там больше не физическая, а тактическая подготовка. Еще в плане соотношения, например, взять эти соревнования спасательского пятиборья, то в двух видах, например, в кроссе и перекладина – там чисто «физика». Там заняли первое место команда московская «Лидер», они и в кроссе и в перекладине заняли первые места, но зато на остальных дистанциях они очень отстали.

- Т.е. там просто спортсмены выступили?

З.Ф. Да, они чистые спортсмены, они 3 километра бегают, у них время – 9,15 минут. Я не знаю вообще, что это за время такое!

- И сколько длились соревнования, 17 дней, кажется, ты сказал?

З.Ф. Мы просто заранее приехали, за пять дней до соревнований. Чтобы провести «разведку боем», дистанцию посмотрели. Это все так делают, многие заранее приезжают. А вообще соревнования были с 1-го по 11-е августа.

- Немало.

З.Ф. Да, ведь это довольно серьезное мероприятие. Туда раньше Шойгу приезжал на открытие, на закрытие. Сейчас, видимо, он занят был. Приехал заместитель его - Руслан Цаликов.

- Второе место в соревнованиях – это хороший для вас результат? Первое место не занимала команда?

З.Ф. Первое занимали. В 2003-м, в 2004-м году, т.е. два года подряд. Потом всё, не выше девятого только. И в этом году вот второе. Задача была в пятерку попасть, потому что приволжский округ проводил соревнования, поэтому надо было что-то занять.

- Какие здесь были призы?

З.Ф. Здесь чуть ли не на каждой дистанции давали какие-то призы. Кубков надавали штук 7 или 8. В итоге нам дали GPS-навигатор, водолазный комплект, еще там чего-то…

- Понятно, т.е. все то, что нужно спасателю. Пользуясь случаем, хочется спросить, какие советы ты можешь дать людям, которые элементарно хотят пойти в поход выходного дня, простые советы по безопасности. Может быть, чего не стоит делать.

З.Ф. Первым делом все трагические случаи в походе выходного дня происходят из-за алкоголя: падение со скал, утопления и т.д. Во-вторых, если вы идете в какой-то район, допустим в пещеру, то обязательно должен быть хотя бы один человек, который либо здесь был, либо имеет большой опыт вообще. Был такой случай, когда группа собралась в Пропащую яму, и я напросился с ними. В итоге приезжаем, в группе 10 человек, из них только один был в пещере, а они пошли в самую сложную пещеру Башкирии, и человек шесть, которые в общем знают, что с веревками делать. Они где-то на дереве обучились вязать. И вот они стоят на краю 90 метрового колодца, думают, как быть... Фактически, я тогда с парнем одним ездил, он тоже опытный был, и мы с ним всех спустили туда, а потом подняли оттуда. Не знаю, как они вообще собирались туда сходить…

- Т.е. опытные люди всегда должны быть в группе.

З.Ф. Да. Люди, которые могут подсказать как и что сделать… Потом район надо знать, где ближайший населенный пункт, если будет какое-нибудь ЧП, например, падение или что-то еще, чтобы сообщить что-то. Во всех походах не следует пренебрегать элементарными правилами безопасности, т.е. если есть какая-то опасность, ее нужно обдумать, что с ней сделать, или как ее пройти, или обойти, потому что если в городе, ты упадешь и сломаешь ногу, то к тебе подойдет прохожий, скажет: «Вы ногу сломали, давайте отвезу в скорую», а если вы в этот момент где-то на Иремеле, в 20 километрах от населенного пункта, то вот эта сломанная нога, она будет проблемой не только твоих друзей, с которыми ты пошел, и которые будут потом тебя тащить, а еще и для спасателей, которые приедут за тобой.

- А ты сразу хотел стать спасателем?

З.Ф. То, что я попал в этот отряд, это вот просто мое, я к этому шел давно, т.е. все люди, которые сейчас там работают, практически восемьдесят процентов - я их знаю уже лет десять, наверное. Я влился в этот коллектив, как будто я там уже работал, т.е. нормально. И вообще манера общения она вся из туризма взята, т.е. именно отношения людей друг с другом, которая играет очень важную роль. Потому что все вместе постоянно находимся и это не как на какой-нибудь другой работе, где ты пришел, отработал, ушел. Здесь существует другой уровень общения и доверия. И вот новые люди, которые приходят, долго адаптируются, мне в этом плане намного легче пришлось.

- Какие качества ты считаешь самыми важными у спасателя?

З.Ф. Первое качество – это, наверное, готовность, желание всегда помочь людям. Причем на таком моральном уровне. Второе качество – это способность помочь правильно. Не просто маска «Я спасатель, давайте я вас за ногу сейчас отволоку в больницу», а профессионализм, наверное, так лучше сказать.

- Сейчас кроме работы в МЧС ты как-то связан с темой туризма?

З.Ф. Конечно, связан. Стараюсь выступать во всех спелеосоревнованиях городского, республиканского и российского значения. Также занимаюсь постановкой дистанций на городских соревнованиях. За последние пару лет моя фирма по пошиву одежды и термобелья из Polartec "ZF-outfit" была спонсором нескольких соревнований, среди которых в том числе и Чемпионат России по спортивному туризму 2013 года, прошедший в Красноярском крае. Кстати, кто не знает, есть группа "Вконтакте" по этому поводу, присоединяйтесь! Что еще... Также я выезжал на учебно-тренировочные выезды в Гафурийский район в пещеры Победа и Октябрьская. В мае 2013 года выступал в скоростном забеге на г. Эльбрус (5642 метра над уровнем моря). Отдал, как говорится, старый долг, взошел все-таки.

- Раз уж ты заговорил про уходящий 2013-й год, расскажи каким он был для тебя, чем запомнился больше всего?

Несмотря на число "13" год оказался в целом довольно неплохим.

Во-первых, в самом начале года моя любимая супруга подарила мне еще одну дочь-красавицу Камилу. И это самое важное событие года.

Во-вторых, в 2013-м году я принимаю решение ехать на RED FOX ELBRUS RACE 2013 (скоростное восхождение на Эльбрус). В рамках подготовки, впервые в жизни начинаю регулярные пробежки (через день по 10 км) и бег на лыжах. Полный отказ от алкоголя на 5 месяцев. Забеги на Аджигардак. Весь год без табака. Участие в этапе Чемпионата России по скайраннингу "Вертикальный километр" на Эльбрусе с результатом 1 час 06 мин. (для меня это был супер-результат). Восхождение на Эльбрус.

В-третьих, победа в открытом чемпионате Республики по спелеотехнике "Зимняя вишня 2013" в личном и в командном зачете. Это была, если не ошибаюсь, шестая победа в личном и седьмая в командном зачете на этих соревах. Первая была 12 или 13 лет назад, крайняя - самая сложная:) Во время участия делал съемку и затем монтаж первого видео.

В-четвертых, принял участие в забеге на Иремель "Здоровый, как лось". С результатом "туда-обратно", т.е. 26 км, за 2 часа 18 минут.

В-пятых, участвовал в крупнейших спасательных работах на Дальнем Востоке. За два месяца нашим отрядом было спасено и эвакуировано более 1000 человек.

На Мылкинской дамбе сейчас стоит памятник защитникам города. За время пребывания отснял кучу фото и видео материала, с которым полностью так и не разобрался.

Год прошел как никогда быстро. Наверное, это был самый быстрый год.

При подготовке материала были использованы фотографии из личного архива Ф.Залилова.